Германо-скандинавские легенды

"И вот однажды, когда конунг был в совете, Греттир предстал перед ним и учтиво его приветствовал. Конунг взглянул на него и сказал:

- Ты Греттир Силач?

Тот отвечает:

- Так меня величали, и я пришел сюда в надежде, что вы положите предел той хуле, что меня преследует. Я же не считаю себя виновным.

Олав конунг сказал:

- Ты человек достаточно доблестный, но не знаю, хватит ли у тебя удачи, чтобы снять с себя это обвинение. Но вернее всего ты сжег этих людей неумышленно.

Греттир сказал, что он бы очень того желал - снять с себя обвинение, если конунг считает, что это можно. Конунг просил его рассказать всю правду, что .между ними вышло. Тогда Грсттир рассказал все, о чем уже шла речь, и прибавил, что, когда он ушел с огнем, вес они были живы:

- И я хочу теперь подвергнуться любому испытанию, какого, по-вашему, требует закон.

Тогда Олав конунг сказал:

- Мы хотим дозволить тебе нести раскаленное железо в свое оправдание, если тебе будет суждено это.

Греттир был очень этому рад. Он начал поститься для испытания железом, и настал день, когда должен был состояться суд Божий. Конунг пошел в церковь, и епископ, и еще толпа народу, ибо многим было любопытно увидеть Греттира, о котором столько всего рассказывали. Потом Греттира ввели в церковь. И когда он вошел в церковь, многие, кто там был, глядели на него и говорили, что он не похож на прочих людей своею силой и ростом. Греттир пошел в глубь церкви, как вдруг перед ним выскочил какой-то мальчишка-подросток, очень наглый с виду, и сказал Греттиру:

- Чудные порядки пошли в стране, где люди называются христианами: преступники, и разбойники, и воры разгуливают на свободе и допускаются к суду Божьему. А что злодею и нужно, как не спасать свою шкуру, покуда можно? Вот стоит преступник, уличенный в злодеяниях, сжегший в доме безвинных людей, и он-то будет теперь очищен. Это великое беззаконие! Он подошел к Греттиру и стал тыкать в него пальцами, и корчить ему рожи, и называть его русалочьим сыном и другими бранными кличками. Это вывело Греттира из себя, и он не сдержался. Он поднял кулак и дал парню оплеуху. Тот сразу упал замертво, а некоторые говорят, будто он тут же умер. И никто не знал, откуда взялся тот парень и что с ним сталось. И думают, что вернее всего это был нечистый дух, посланный на пагубу Греттиру.

Тут поднялся в церкви страшный крик, и конунгу донесли, что тот, кто должен был нести железо, учинил драку. Олав конунг пошел к тому месту и, увидев, что случилось, сказал:

- Ты очень неудачливый человек, Греттир. Ведь теперь из Божьего суда ничего не выйдет, хоть и все было к нему готово. Ничего тебе не поделать со своею злой судьбой.

Греттир отвечает:

- Рассчитывал я, государь, найти у вас больше почета, чем теперь получается, при том, каков мой род. - И он сказал, откуда идет его родство с Олавом, о чем уже говорилось раньше. - Самое мое большое желание, - сказал Греттир, - это чтобы вы взяли меня к себе. Ведь у вас есть много таких, кто, пожалуй, не превзойдет меня в битве.

- Вижу я, - сказал конунг, - что ныне немногие сравняются с тобой в силе и мужестве, но уж слишком ты неудачлив, чтобы тебе можно было у нас остаться. Отпускаю тебя с миром, поезжай зимою, куда хочешь, но летом отправляйся в Исландию. Видно, там тебе и суждено сложить кости.

Греттир отвечает:

- Я хотел бы, если возможно, сперва снять с себя обвинение в сожжении, потому что я сделал это неумышленно.

- Скорее всего, так оно и есть, - сказал конунг, - но коль скоро из суда Божьего теперь ничего не вышло, - а все из-за твоей нетерпеливости - тебе ничем больше не оправдаться, и все останется как есть. Безрассудство всегда ведет к беде. И если есть человек, обреченный на неудачу, так это ты.

После этого Греттир пробыл еще некоторое время в городе, но ничего больше от Олава конунга не добился. Потом он поехал на юг, думая отправиться оттуда на восток, в Тунсберг, и разыскать Торстейна Дромунда, своего брата. Ничего о его путешествии не рассказывается, пока он не приехал на восток, в Ядар."